— В конце 2003-го, когда переходил из «Локомотива» в ЦСКА, на меня большое впечатление произвел разговор с Гинером и Газзаевым. Как раз на той встрече услышал от Валерия Георгиевича: «Я хочу выиграть еврокубок». Такие амбициозные планы, безусловно, подкупали. Правда, выглядело это тогда чем-то из области фантастики.
Ну а в 2005-м на первом собрании после отпуска, рассказывая о подготовке к матчам с «Бенфикой», Газзаев уже озвучил конкретную задачу. Порадовал сам факт, что тренер не витает в облаках, не делает громких заявлений — мол, мы должны завоевать Кубок УЕФА. Все-таки российские клубы в Европе еще ничего не выигрывали, а претендентов на трофей хватало — «Валенсия», «Ньюкасл», «Аякс», «Севилья», та же «Бенфика»... Задача выйти в финал казалась более приземленной и вполне реалистичной.
— Дело не только в возрасте, но и в отсутствии еврокубкового опыта. Точнее, международного — за сборную России ребята тоже успели провести совсем немного матчей. В подобной ситуации на первый план выходит фигура главного тренера. И Газзаев повел себя как настоящий полководец.
— Он не ставил перед нами на поле сверхсложных задач. Его требования были понятны и максимально эффективны. Четкая организация игры, неукоснительная дисциплина, никаких шараханий. Мы не подстраивались под соперника при выборе тактики, постоянно использовали схему 3-5-2. Все это и принесло результат.
— После того собрания никто из ребят не прикидывал, какие у нас шансы добраться до финала, в разговорах между собой эту тему вообще не поднимали. Настрой был простой: идем от матча к матчу. Но с точки зрения психологии игры 1/16 с «Бенфикой» оказались переломными.
Нам ведь противостояла статусная команда с великолепным подбором исполнителей. Нуну Гомеш, Симау Саброза, Мануэл Фернандеш, Луизау... Но мы надежно действовали в обороне и реализовали свои моменты в атаке. 2:0 дома, 1:1 на выезде, и поняли: раз обыгрываем серьезный европейский клуб, то и выход в финал — не утопия.
— Да, этот розыгрыш стандарта, подсмотренный, кстати, у «Бенфики», отрабатывали на тренировках. Фланговый штрафной, Карвалью катит в центр на Алдонина. Все ждут удара, но Женя пропускает мяч, а я подключаюсь из глубины и бью по воротам. Такой же гол забил тогда и на предсезонке в контрольном матче.
Схема
— С «Партизаном» в 1/8 было проще, чем с «Бенфикой»?
— Что вы! Гораздо тяжелее! Особенно в Белграде. Снегопад, обледеневший газон, на котором невозможно комбинировать. Очень нервный первый тайм, борьба за инициативу. «Партизан» — классическая балканская команда. Неприятная, агрессивная. Дома при своих болельщиках всегда играет в атаку, не дает свободно контролировать мяч, прессингует.
Еще до перерыва мы повели — Алдонин здорово приложился с линии штрафной. Но минут за семь до финального свистка пропустили. Одиа поскользнулся, упал, мяч попал ему в руку. Точка — и 1:1.
В ответном матче Карвалью забил сам и заработал пенальти, который реализовал Вагнер. Но все равно было тревожно. Помню, как Жирков после углового вынес мяч из пустых ворот...
— А дальше «Осер» и фантастические 4:0 в Москве.
— Если предыдущие домашние матчи мы проводили в Краснодаре, то теперь поле уже позволяло сыграть в Черкизове. Стадион был битком. Потрясающая поддержка болельщиков окрыляла, и мы еще в первом тайме смяли французов.
Хотя 3-5-2 — схема крайне осторожная. Кто сегодня ее использует и показывает зрелищный футбол? Разве что «Интер», и то с натяжкой. Это не 4-3-3 с размашистыми атаками — здесь игра вторым номером. Но с «Осером» у нас и впереди все получалось, и сзади порядок был. У соперника за 90 минут — ни одного момента!
— После такого разгрома ответная встреча, казалось, превратится в формальность. Газзаев решил приберечь Карвалью, потому что через три дня был важный матч с «Зенитом». Но уже в середине первого тайма бразильца пришлось выпускать.
— Вот эти детали стерлись из памяти. Оказывается, тренерский штаб держал в уме игру с «Зенитом»... На мой взгляд, довольно рискованно думать о следующем матче, даже имея фору в четыре мяча.
Во Франции действительно было непросто. Быстрый гол «Осера», потом мы едва не получили 11-метровый...
— Что стряслось?
— В штрафной нападающий пробрасывал мяч, я жестко поставил плечо, парень упал. Ситуация пограничная. Спасибо немецкому арбитру, что трактовал эпизод как обычную мужскую борьбу. Но другой судья — скажем так, более заинтересованный — мог бы расценить это как фол.
На 78-й мы все же пропустили с пенальти. 0:2 — и в оставшееся время «Осер» организовал мощное давление на наши ворота. Впрочем, до явных голевых моментов не дошло.
Собрание
— В полуфинале вас ждала «Парма».
— Если в прошлом сезоне она заняла пятое место в серии А, то теперь отчаянно сражалась за выживание. Из-за этого в первом матче вышел полурезервный состав. Который ничего у наших ворот не создал. Правда, и мы в атаке, мягко говоря, не преуспели.
0:0 на выезде — вроде неплохой результат. Но в Москве Газзаев устроил разбор полетов. На собрании сурово нас отчитал, у каждого допытывался — почему не обыграли «Парму»?
— В том числе и у вас?
— Разумеется. Я ответил: «Все-таки мы впервые пробились в полуфинал еврокубков. Отсюда волнение, скованность...» А кто-то говорил о том, что надо реально оценивать свои силы. Что мы не можем легко обыгрывать в гостях команду серии А — даже если та не в оптимальном составе, без Джилардино и прочих звезд. Но Валерий Георгиевич полагал, что ту «Парму» мы должны были побеждать и в Италии.
— Зато через неделю на табло горело 3:0 в пользу ЦСКА.
— Видите, как получилось... Мне-то казалось, что на собрании тренер чуть перегибает палку. А с другой стороны, он реально встряхнул нас, мотивировал, и дома мы сыграли намного лучше, чем на выезде. «Парме» уже и Джилардино не помог.
Вернувшись домой, я включил телевизор и застал концовку второго полуфинала. Болел, конечно, за АЗ. Прекрасно понимая, что играть в финале с хозяином стадиона сложнее вдвойне. Голландцы вели 3:1, но в овертайме в добавленное время пропустили решающий мяч.
— Для ЦСКА финала могло и не быть — если бы УЕФА удовлетворил протест «Пармы» на результат московского матча из-за брошенной на поле петарды. Пришлось поволноваться?
— Конечно! Еще была свежа в памяти переигровка с «Тиролем», назначенная из-за неправильно показанной арбитром желтой карточки футболисту «Локомотива». А тут петарда, взорвавшаяся рядом с вратарем Буччи. Он упал, притворившись оглушенным, вскоре попросил замену... Слава богу, в УЕФА разобрались в ситуации, поняли, что голкипер симулировал, и отклонили протест.
Бессонница
— 18 мая для вас — особенный день?
— Нет. Вообще не вспоминаю эту дату, никак не отмечаю. Тем приятнее, что 20-летие победы в Кубке УЕФА клуб решил отпраздновать гала-матчем на «ВЭБ Арене». Мне еще в феврале позвонили, пригласили — сразу согласился.
— Финал-то пересматривали?
— Ни разу.
— Неужели не хотелось посмаковать?
— Абсолютно. Во-первых, матч получился невероятно эмоциональным. Отнял столько нервов и внутренних сил... Плюс бессонные ночи... Видеть еще раз собственное лицо, пропуская через себя всё-всё-всё, мне просто физически было бы тяжело.
— Что во-вторых?
— Я и раньше критически относился к своей игре, а сегодня уже как тренер на многие вещи смотрю. Футбол ведь не стоит на месте, заметно возросла интенсивность. Порой попадаются на глаза фрагменты старых матчей. Когда вижу, какие ляпы допускал, за голову хватаюсь.
— На «Жозе Алваладе» вы отыграли безупречно.
— Ну да, финал был неплохой.
— Сколько бессонных ночей ему предшествовало?
— В Португалии — а прилетели мы почти за неделю до матча — я никак не мог выспаться. Да и в день финала так нервничал, что после обеда не сомкнул глаз. Хотя умел отключаться и всегда старался покемарить перед игрой.
— Как проходила подготовка?
— Из-за небольшого мышечного повреждения первые пару дней я не тренировался в общей группе. Как и Олич, которому в матче с «Зенитом» сломали нос. Помню, бежим с ним вокруг поля, смотрим друг на друга — и улыбаемся.
— Чему?
— Я прихрамываю, у него нос свернут — но мы без лишних слов понимаем: ни за что не пропустим такой матч. Я еще поинтересовался: «Ты когда-нибудь мечтал, что сыграешь в финале еврокубка?» Ивица покачал головой: «Не-а».
— А как вы ответили бы на этот вопрос?
— Точно так же.
— Играл-то Олич в самодельной маске.
— Сначала ему привезли обычную. Черную, большую, из карбона. Олич потренировался в ней и сказал: «Неудобно, плохо видно мяч». Тогда Андрей Агапов, один из врачей команды, смастерил маску из пластиковых карточек нашего отеля. Пластырем их обмотал — и порядок. А другой доктор, Олег Ипатенко, давал нам таблетки, чтобы облегчить акклиматизацию.
— Что за таблетки?
— Название не отложилось в памяти. Готовились мы на базе под Лиссабоном. Туда приехал Сергей Иванов, министр обороны и страстный футбольный болельщик. Пожелал удачи и предупредил: «Ребята, четвертый день в Португалии — самый сложный с точки зрения акклиматизации». И я сразу вспомнил предыдущий визит на «Жозе Алваладе».
— Это когда же?
— В 2004-м. Со сборной.
— Печально знаменитые 1:7?
— Да. Играли мы как раз на четвертый день...
— Теперь это многое объясняет.
— Я уже с утра не очень хорошо себя чувствовал. Температуры нет — но какой-то вареный. Плотно зашторил окна и до вечера пролежал в кровати, пока не подошло время отъезда на стадион. Дима Кириченко, мой сосед по номеру, был в таком же состоянии. Тогда я не понимал, что происходит. Но после слов Иванова все прояснилось.
— Газзаев рассказывал в интервью, что за два дня до финала повел команду в ресторан. Даже разрешил игрокам выпить по бокалу красного вина.
— Ужин помню. Вино — нет. По крайней мере я точно ничего не пил. Да и, зная Валерия Георгиевича, сомневаюсь, что в такой момент он позволил бы футболистам спиртное. Но в любом случае поход в ресторан разрядил обстановку. А то все были уж слишком напряжены.
Кстати, перед игрой Газзаев процитировал Артура Жорже, сказавшего португальским журналистам, что не верит в ЦСКА. Объяснил так: «В прошлом году я работал с командой, знаю ее потенциал, поэтому «Спортинг» — безоговорочный фаворит».
— Задело?
— С ребятами это не обсуждал. Но меня слова Жорже немножко обидели. Не понравилось, что человек, полгода тренировавший ЦСКА, настолько низко нас оценивает. Мне кажется, мог бы дипломатичнее сформулировать.
Финал
— И вот финал. Как первые 45 минут смотрелись изнутри?
— «Спортинг» — классная команда. Яркая, агрессивная, атакующая. В центре нападения выделялся Лиедсон, забивший в том розыгрыше восемь мячей. Форвард без слабых мест. Хитрый, быстрый, выносливый. К счастью, Вася и Леша Березуцкие сумели его нейтрализовать. Но это, пожалуй, единственное, что нам удалось в первом тайме.
В остальном — уступали по всем статьям. Играли без мяча, сидели глубоко в обороне, к чужим воротам не приближались. Даже в контратаку не могли убежать! Впереди вообще ничего не получалось. Ну а «Спортинг» при своих болельщиках был очень хорош. В середине тайма мы пропустили. Гол Рожериу вытекал из того, что происходило на поле.
— На 44-й минуте Вагнер едва не сравнял счет, промахнувшись из убойной позиции.
— Да, это был наш первый голевой момент. Подаривший маленькую искорку надежды на то, что во втором тайме удастся переломить игру.
— Акинфеев, описывая перерыв на «Жозе Алваладе», сообщил занятную подробность: «Я зашел в раздевалку последним, увидел разбитый поднос и услышал чью-то реплику: «Проигрываем какому-то говну!»
— Может, и было. Честно, не помню. Но вполне допускаю, что кто-то вымещал злость на подносе и выкриками сотрясал воздух. Мы ведь не просто проигрывали — в одну калитку! Хотели дать бой, а в итоге из игры выпала вся команда!
Не скажу, что в перерыве кто-то нашел правильные слова. Или объяснил, что конкретно мы должны делать во втором тайме. Сами понимали: надо играть смелее. Ну и рассчитывать на стандарты.
— После перерыва все сложилось волшебно.
— Мы сразу почувствовали, что «Спортинг» успокоился. Решил сыграть по счету, отдав инициативу. Давление, которое было в первом тайме, исчезло. Нам уже позволяли подходить к воротам Рикарду, цепляться там за штрафные и ауты.
— Так и родился ответный гол.
— Совершенно верно. Штрафной от правой бровки, Карвалью навесил, у Леши Березуцкого акцентированный удар не получился, но мяч киксанул, и вратарь не дотянулся. 1:1. Португальцы занервничали. Попытались включить прежние скорости. При этом так хотели забить второй мяч, что все больше и больше раскрывались.
— Вам на радость.
— Да. Появились свободные зоны, и мы легко убегали в контратаки. К голам Жиркова и Вагнера привели грубые позиционные ошибки обороны.
— Гол бразильца начался с паса Акинфеева.
— Этот момент и сейчас перед глазами. Атака «Спортинга», один удар, второй... Потом от ноги Рожериу мяч отскакивает в штангу, катится вдоль ленточки, и наконец Игорь его накрывает. Что в такой ситуации делает любой вратарь?
— Что?
— Старается отлежаться с мячом в руках. Чтобы перевести дух, потянуть время. А Игорь вскочил, увидел в центре поля Карвалью и быстренько отпасовал ему на ход. Дальше рывок по флангу, прострел в штрафную, Рикарду не успевает на перехвате, и Вагнер вколачивает мяч в пустые. 3:1!
— Португальцы тут же скисли?
— Да, третий гол их надломил. По инерции они продолжали идти вперед, но уже с какой-то обреченностью. Давление было настолько примитивным, что мы без проблем справлялись. А на 90-й минуте, когда мяч ушел в аут, я пробегал мимо скамейки «Спортинга» и увидел, что кто-то из запасных плачет. В эту секунду понял: Кубок УЕФА — наш!
«Спартак»
— Карвалью в тот вечер выдал матч жизни?
— Не думаю. У Даниэла было много крутых матчей. Как и у Вагнера. Оба — герои финала. Да все ребята отыграли великолепно. Но особенно отмечу братьев Березуцких. Вот они в Лиссабоне показали свой лучший футбол. В решающий момент, несмотря на молодость, не просто не растерялись — отработали без единой ошибки. Как никогда!
— Что творилось после финального свистка?
— Нахлынуло такое счастье, что я упал на газон. Уткнувшись в траву, думал: неужели это не сон? Через несколько секунд поднялся и побежал к парням. Словами те эмоции не описать. Сказка!
— Что сохранили на память о финале?
— Футболку, капитанскую повязку и бутсы.
— В раздевалке шампанское лилось рекой?
— А его и не было. Наверное, из суеверия не стали покупать заранее. Поэтому в Кубок УЕФА заливали пиво — спонсорский «Карлсберг». Еще помню, как мыл там бутсы и говорил в шутку: «Теперь самое время повесить их на гвоздь». Такая эйфория охватила, что казалось — можно заканчивать карьеру!
Шампанское появилось уже возле автобуса, когда мы стояли с президентом РФС Виталием Мутко и пели «День Победы». А по дороге в аэропорт выкрикивали фамилии всех игроков, тренеров, персонала.
— За победу получили по 50 тысяч долларов?
— Да. А за каждый проход в следующий раунд нам платили по 25 тысяч.
— Неплохо.
— В Лиге чемпионов премиальные были выше. Но это логично — там в целом призовые от УЕФА гораздо больше, чем в других турнирах.
— В Москву вы вернулись утром 19 мая. А уже 22-го — дерби со «Спартаком».
— Вот о «Спартаке» в те дни точно никто не думал. Было много встреч, поздравлений. Прием у президента страны, у министра обороны, у мэра. Еще всей командой посидели в ресторане, отметили...
На базе в Ватутинках собрались накануне матча. Перегар был везде — на поле, в холле, в столовой. Но к этому тренеры отнеслись с пониманием. Я-то со «Спартаком» не играл. Дала о себе знать травма, полученная еще перед финалом. Около месяца восстанавливался.
— За игрой наблюдали из ВИП-ложи?
— Нет, со скамейки запасных. Повторился лиссабонский сценарий. 0:1 к перерыву, а потом у ребят открылось второе дыхание — и забили три мяча в ворота Ковалевски. Но мне больше запомнилась не победа, а антураж. Переполненные «Лужники», спартаковский баннер: «Что за горшок вы привезли?»
— Это про Кубок УЕФА?
— Ну да. В те годы мы регулярно обыгрывали «Спартак», по несколько раз за сезон — и в чемпионате, и в Кубке. Это уже стало обыденностью. Обычно к 80-й минуте, когда вели с разницей в два-три мяча, болельщики ЦСКА запускали кричалку: «Вам пора уходить!» И спартаковские фанаты начинали стремительно покидать трибуны...
0
10.00
